Кабинет психоанализа RSI

Айтен Юран

О зеленом острове в Петербурге

Статья опубликована в книге «От Зеленого дома к Зеленому острову: традиции и опыт». СПб: Реальный путь, 2002

Сочельник, Рождество, яркие огни елки, запах хвои, предвкушение, ожидание чего-то важного, холодный лунный свет, в котором переливаются хрустальные кристаллики снега, ореховое дерево с дивными лилово-дымчатыми очертаниями веток, точно очерченными «кистью бледных глициний», с неподвижными белыми волками с лисьими хвостами... Это образы, которые привходят вместе с психоаналитическими текстами, образы детства, причудливо переплетающиеся с собственными детскими образами, воспоминаниями, ощущениями, переживаниями... Образы прошлого, которые приобретут впоследствии разное значение, по-разному оказавшись вплетенными в ткань историчности субъекта. Некоторые так и останутся безмолвными застывшими тенями в хаосе бессознательных следов, в многочисленных отрывочных впечатлениях доступа к которым нет, или доступ к которым прегражден, экранирован маскирующими воспоминаниями (Deckerinnerung). Некоторые могут ожить, заявить о себе вновь, заслонив собою настоящий миг. Патогенные сцены психической реальности, связанные с непризнанным желанием, фантазиями, давно забытыми следами воспоминаний о первотравмах, первофантазиях, первосценах, окажутся извлеченными и пробужденными из пожирающей память бездны. Яркость настоящего покроется пеленой прошлого, являя собой бесцветную, затушеванную, стертую, однообразную реальность психической анестезии. Проявленные, извлеченные из забвения, беспамятства, запечатленные в своей пространственной обнаженности и неприкрытости, образы психической реальности могут действовать как свежее событие, психическая травма, удар (Pragung).

Жизнь предстает как вечное кружение от навязчивого возвращения к безвозвратности, от беспамятства к воспоминаниям, от забытия к забвению, от забвения к забвению забвения. Коперниканский переворот, совершенный Фрейдом, заключается еще и в новом высвечивании роли детства, первых лет жизни в становлении субъекта. Однако это не простое детерминирование будущего прошлым, взрослости детством. Отнюдь. Эта связь гораздо сложнее, неоднозначнее. Акценты в прошлом расставит будущее; только будущее определит степень значимости прошлого. Патогенное ядро — суть первичное ядро вытесненного становится таковым лишь в последействии (Nachtraglichkeit). То ядро, которое впоследствии станет центром притяжения, основой вытесненного, а сейчас пребывает так «как если бы его не существовало вовсе» [1:60]. То ядро, которое, по мысли Фрейда, «приводит в известной мере к неправильностям в развитии характера, если не к предрасположению к будущему неврозу» [6:275]. Это ядро намечается в плетущемся узоре из психических событий, первоопытов. Того, что перестанет быть достоянием памяти, провалившись в инфантильную амнезию, в дыру в психическом. И в то же время, того, что останется всегда в нас — ведь, по мысли Фрейда, «первичные состояния всегда могут возникнуть вновь. Первичная психика в собственном смысле слова неуничтожима».

Через зачарованность (не побоюсь этого слова) лакановской мыслью я познакомилась с идеями Ф. Дольто. Меня интриговали слова Лакана, обращенные к Дольто о том, что она на практике делает то, о чем он говорит в теоретических изысканиях в ответ на ее сетования, что она не всегда понимает его. Еще большим удивлением для меня явилось знание о том, что в Санкт-Петербурге есть место-пространство, организованное по подобию Мезон-Верт. Это место-пространство затерялось на далекой окраине Санкт-Петербурга, в типовом здании детского сада. Только плохо выкрашенная в зеленый цвет металлическая дверь является знаком-подсказкой: Вы попали в «Зеленый остров». За дверью — игровое пространство, каждый из элементов которого не случаен, имеет смысл. Приходя сюда, я вновь и вновь задавалась вопросом — что здесь можно сделать на практике, соответствующее духу лакановской мысли.

Я заняла позицию наблюдателя...

 

Фрагмент статьи. Полностью статья представлена в формате PDF.